Четверокурсник СпбГАТИ из мастерской профессора В.Фильштинского Андрей Загородников начинал интерпретировать «Отелло» в студенческой аудитории, а теперь с успехом показывает спектакль в новом экспериментальном пространстве «Имажинариум». А до этого побывал в Европе.
Этот спектакль — попытка взглянуть в собственную душу и найти там своего Яго, открыть Яго в себе, подлого, коварного. А найдя, признать его присутствие, встретить этот факт, а значит, начать путешествие по темным сторонам своей души.
Получилось все из этюдного задания на втором курсе. Хрестоматийная история мавра, который, как мы помним, из ревности убил красавицу-супругу, названа молодым режиссером «I, Iago» и ведется от лица интригана-искусителя, того самого, который, выражаясь современным языком, и «замутил» всю трагедию.
После этюдных разработок Андрей решил отправить заявку на международный конкурс в Италию — легендарный фестиваль в Спалето «Festival dei due mondi», идущий уже более полувека и куда съезжается вся Европа. В последние годы там появилась специальная программа «Европейский молодой театр». Ее устроители ответили Андрею, что он может приехать с заявленной шекспировской темой и выступить с получасовым моноспектаклем. Так спектакль зародился и сразу стал участником внеконкурсной программы «European Young Theatre». Через полгода Андрей показал эту «европейскую» версию, уже чуть обновленную, в мастерской Вениамина Фильштинского, где ее увидел представитель «Имажинариума». И вот теперь она на сценических подмостках Северной столицы.
Что интересно, Андрей — и режиссер, и актер этого спектакля. В программке-аннотации зрителям предлагается «взглянуть в собственную душу и найти там своего Яго, подлого, коварного. А найдя, признать его присутствие, встретить этот факт, а значит, начать путешествие по темным сторонам своей души». Занятие, скажем прямо, не очень приятное, почти фрейдистское. Тем более требующее от режиссуры некоей завораживающей картинки, иначе получится клиника, а не театр. Как рассказал постановщик, его изначально привлекла тема ревности. Это выбор чувственный, внутренний, когда что-то цепляет и не отпускает:
— Ревнуют все ко всем. Пока ты не испытаешь настоящую любовь, и следом за ней настоящую ревность, то ничего в этом деле не поймешь — читать бесполезно. Такое ощущение, что кто-то пишет сценарии, по которым мы живем. Мы только играем. Это к тому, что «весь мир театр». Вот Яго — настоящий режиссер. Он все время говорит, что он сделает, и в следующей сцене это делает.
Конечно, великий английский драматург в театрах ставлен-переставлен. В этой связи всегда вспоминается расхожая фраза руководителя самодеятельности из фильма «Берегись автомобиля»: «А не замахнуться ли нам?..» Кто-то замахивается удачно, кто-то не очень. Тут нечаянная фальшь может обернуться провалом — губителен как перебор, так и недобор, когда «рвутся страсти». А где в нынешнем опопсовленном мире актеру набрать материал для глубоких страстей?
Опыт Андрея Загородникова показывает: есть страсти у молодых. И «рвать» их могут по-настоящему — и через полушепот, и через гортанный крик. Хотя перед нами вполне современный молодой человек, без стилизованных «под ту эпоху» одеяний, даже с голым торсом — что вполне в нынешнем стиле. Но самое парадоксальное, что у молодого человека хватает эмоций на нескольких персонажей, ибо выбран стиль моноспектакля. При этом еще и язык оригинала, старо английский, адаптирован самим режиссером и довольно мастерски воспроизведен — так что даже бегущих субтитров не требуется, что нынче принято, если спектакль звучит не на русском языке.
В спектакле много находок. Например, знаменитая сцена убийства выполнена гипер оригинально. Герой объявляет V акт и протаскивает через все сценическое пространство небольшой сферический аквариум, наполовину наполненный водой. Затем какое-то красящее вещество превращает прозрачную воду в черную, и актер медленно засовывает в емкость белоснежный платок — тот самый, который пропал у Дездемоны и был коварным образом, как доказательство ее «неверности», подложен Яго помощнику и другу Отелло — Кассио.
Действие будто бы происходит на современных улицах, в каких-то социально опасных районах, где тусуются подростки, потерявшие грань между добром и злом. Это подчеркивает фонограмма из современных ритмов и спонтанный переход на речитативные «реперские» интонации. Вполне естественным выглядит и граффити, которое старательно выводится на заднике в течение всего спектакля c самовлюбленно начертанным «Iago».
Когда классические вещи изображаются авангардно, главное, как и в случае со «страстями», не перегнуть палку. Как ни крути, зрителю нужен катарсис, зритель хочет сопереживать, иначе все бессмысленно. Надо отдать должное актерским способностям Андрея Загородникова — он вполне органично «переключается» то на Яго, то на Отелло, то на Дездемону. И как подцепил зрителя на крючок страстей, так и ведет до конца.
— Мне интересен тот театр, который затрагивает зрителя за живое, — утверждает Андрей, — дергает какие-то струны, которые и меня дергают. Я стараюсь о своем говорить, о том, что у меня болит. Рядовым актером, который в театре служит, я не хочу быть. Мне нужна свобода действий. Любой закостенелый спектакль — мертвая вещь. Спектакль должен быть все время в состоянии эволюции, когда здесь и сейчас что-то случается.
Как нам кажется, закостенелость Андрею не грозит, он — личность многоранная, с разносторонними интересами. В приоритете у него — совмещение трех профессий: актера, режиссера, педагога. После удачного европейского вояжа он уже ведет мастер-классы за рубежом, где пытется рассказать, как он видит русскую театральную школу.
Ближайший спектакль «I,Iago» в творческом пространстве Имажинариум пройдет 24 июня в 19:00. По ссылке внизу Вы можете попасть на страничку спектакля В Контакте. Имажинариум — это уникальный проект, сочетающим в себе театр, образовательный центр и арт-кафе. Пространство в самом центре Петербурга для интеллектуального, образовательного и культурного отдыха.
Страница в контакте
