Интервью с Ольгой Тублиной об издательском деле, попсе и интеллектуальной литературе. Издательство Лимбус Пресс, руководимое Ольгой Тублиной, выпускает в год до 30 наименований книг. Настоящим подарком для интеллектуалов стала первая на русском языке биография «Жизнь Пазолини».
В лондонском метро я вижу большое количество людей с бумажными книгами. То ли англичане более консервативны, то ли в России надо обязательно публично показать, что у тебя есть новейшее устройство…
— Какая нынче погода на книжном рынке?
— Раньше мы выпускали 40-50 книг, сейчас около 30-ти названий в год. Дело не в том, сколько ты книг выпустишь, а сколько сможешь продать. Магазины делают наценку примерно в 100%, чего нет у других товаров. Если мы отдаем магазину на реализацию книгу за 100 рублей, значит, она будет продаваться за 200. Это при том, что магазин ничего не вкладывает в книгу. Вот известный магазин интеллектуальной литературы «Фаланстер» держит наценку в 50-60%. И книги дешевле получаются. Судя по тому, что у них уже три точки, дела идут хорошо.
— Ольга, мне, человеку не искушенному в издательском деле, понятно, что те, кто издают Донцову, Акунина, нормально формируют свой бюджет. А каково таким небольшим издательствам, как Ваше, специализирующимся на интеллектуальной литературе?
— На самом деле, все тоже самое. Только там тиражи исчисляются сотнями тысяч, а у нас просто тысячами. У больших издательств штат сотрудников большой, а у нас маленький. И мы периодически выпускаем книги, относящиеся не только к интеллектуальной литературе. Издательская деятельность приносит 10-15% дохода. Это не тот бизнес, где можно много заработать. Даже попса — это 10-15 авторов, которых все покупают. Но и большие издательства порой не угадывают с тиражами. То есть выпускают книжку, считая, что она будет хорошо продаваться, а она не идет активно. Но из-за того, что у них большой объем, они точно знают, какие книги будут продаваться и на них рассчитывают.
— В России сравнительно немного издательств, выпускающих интеллектуальную литературу.
…у нас в стране более 5 тыс различных издательств. Это не так мало. Но меня на прошлогодней книжной ярмарке в Петербурге поразило то, что в культурной столице она не вызвала большого интереса у публики.
— На съезде Ассоциации книгоиздателей России была озвучена цифра: у нас в стране более 5 тыс различных издательств. Это не так мало. Но меня на прошлогодней книжной ярмарке в Петербурге поразило то, что в культурной столице она не вызвала большого интереса у публики. Очевидно, это отражение спада покупательской возможности населения. Мы же видим по книжным магазинам, что намного меньше книг продается, чем раньше. При этом, я не могу сказать, что книги сильно возросли в цене. Мало книжных магазинов в регионах, поэтому развиваются продажи через интернет.
— Электронные издательства — серьезная конкуренция на рынке?
— Мы сами электронные книги не выпускаем, но у нас есть договоры с многими компаниями на книги, на которые у нас есть права. Мы даем им это право, они делают книгу, продают, но это копейки для нас с точки зрения бизнеса. Хотя в каком-то смысле реклама. Если читателю понравилась книга в электронном виде, он может захотеть купить и в бумажном. Проблема только с пиратством. Но это уже проблема тех, кто продает электронные книги. У переводных книг, которые мы выпускаем, мы не имеем права делать электронную версию (на Западе знают про «пиратство» в России). И тем не менее, как только книга выпускается, она почти сразу появляется в интернете. Кто-то покупает и сканирует. Мы отслеживаем такие сайты, но они часто зарегистрированы не в России. Даже есть случаи, когда суды выиграны, но попробуй получи деньги, если этих сайтов уже и след простыл.
— Теперь многие читают с планшетов, где книги перекачены из интернета.
— В лондонском метро (постоянно посещаю лондонскую книжную ярмарку) я вижу большое количество людей с бумажными книгами. То ли англичане более консервативны, то ли в России надо обязательно публично показать, что у тебя есть новейшее устройство… И книжных магазинов там море. Не сравнить с Москвой и Петербургом. Книжные магазины многоэтажные . Отдельно этаж для взрослых, отдельно для детей, отдельно для подростков, отдельно для литературы нон-фикшн.
— Насколько я знаю, наша молодежь сейчас интересуется интелектуальной литературой. Не окажется ли, что рынок будет не готов к потребности нового поколения?
— Не думаю. Рынок все равно ответит на потребности. Если есть спрос, то возникнет и предложение. Сейчас спрос на интеллектуальную литературу есть у небольшой части молодого поколения. Не могут все быть интеллектуалами, кому что нравится, тот то и находит. Если в советсткое время надо было приложить усилия, чтобы что-то достать, сейчас этого нет. Иди в хороший магазин — покупай хорошую книгу. Хотя с советским временем неправильно сравнивать, там было плановое хозяйство. Хорошую художественную литературу невозможно было купить в книжных магазинах, зато там стояли труды Ленина, Брежнева, которые выпускались многотысячными тиражами и покупались, потому что изучались в школах, университетах.
— Хорошее слово воспитывает человека. Сомнительно, чтобы Донцова формировала сознание.
— Ну, вот, например, Агату Кристи, нельзя же назвать плохой писательницей? Наверное, и такая литература нужна. Начинают с нее, потом переходят к более сложной. Придите на ярмарку нон-фикшн, увидите, что очень много хорошей литературы издается.
— Зарубежные ярмарки отличаются от наших?
— Там совершенно другие принципы. Ярмарки устраиваются не для продаж, а чтобы показать продукцию. Самая большая в мире — франкфуртская ярмарка — это десять огромных павильонов. Но для продажи они октрыты только один день. Все остальные дни только для издателей, которые друг с другом общаются. Есть специальный центр, где продаются и покупаются права. В Нью-Йорке на ярмарке все издательства просто раздают книжки, на которых написано: «бесплатный экземпляр». То есть специально печатают какую-то часть тиража, чтобы раздать людям. Это такая реклама. Но вход на ярмарку не очень дешевый — порядка 100 долларов.
— Организация литературного процесса на Западе ведь тоже отличается от нашей? Как известно, там функционируют агенты.
— И у наших крупных писателей уже есть литературные агенты. Они часто находятся за границей. Писатель уже не занимается тем, что ищет себе издателей. Любой писатель хочет, чтобы его книга и на других языках издавалась.
— Не пойдут ли начинающие авторы скопом в интернет, потому что там легче договориться?
Обычно автор раскручивается в подобном издательстве и как только достигает определенного успеха, его перекупает большое издательство, а малое начинает искать новое имя. Процесс повторяется. Преданных малым издательствам авторов очень мало.
— Это хорошо, если автор в электронной версии прозвучит и потом за него начнут бороться издательства, выпускающие бумажные книги, и предложат хороший договор. Этим, конечно, занимаются небольшие издательства. Обычно автор раскручивается в подобном издательстве и как только достигает определенного успеха, его перекупает большое издательство, а малое начинает искать новое имя. Процесс повторяется. Преданных малым издательствам авторов очень мало. Вот у нас есть такой — Илья Бояшов, лауреат премии «Национальный бестселлер», Карен Шахназаров снял фильм по его роману «Белый тигр». Обещает быть нам верным. Это скорее исключение.
— Сказывается материальный стимул?
— Конечно! Авторов можно понять. На самом деле, писателей, которые живут только на доходы от публикации своих книг, немного. В России их с десяток, не больше. Очень многие авторы продают через литературных агентов права на перевод зарубеж, это тоже материальный стимул. При условии, что автора во многих странах купили. Ну, а если ты, как Алексей Константинович Толстой, имеешь хороший доход, то можно и не работать — пиши. Сейчас почти все писатели, известные в своей стране (не говорю про всемирных), преподают литературу в университетах. Или еще где-то работают.
На самом деле, писателей, которые живут только на доходы от публикации своих книг, немного. В России их с десяток, не больше.
— А уровень? Ведь когда человек занимается исключительно писательской профессией, он может больше внимания уделять оттачиванию стиля, выделке произведения. Поэтому, наверное, между золотым, серебряным веком русской культуры и нынешним ее положением — дистанция огромного размера.
— Наверное, время расставит все по своим местам, и кто-то из нашего времени станет классиком. Мы, конечно, графоманов не рассматриваем, но в нашем багаже много писателей, которые прекрасно пишут на русском языке. С другой стороны, писатель должен что-то черпать из жизни и проводить время не только за книгами.
— Что издаете в этом году?
— Продолжение «Литературной матрицы». Когда мы ее начали издавать, и журналисты об этом узнали, то телевизионщики снимали репортаж прямо в типографии на конвейере.
— Там что-то креативное?
— Весьма! Современные писатели написали живые рассказы о классиках, которые входят в школьную программу. Это не учебник, а дополнительный материал. Часто литературу в школе преподают скучно. На ярмарке в Красноярске одна женщина возмутилась, что такое нельзя читать детям. Я спрашиваю: вы сами-то читали? Нет, отвечает, но я читала критические отзывы. Часто на уроках литературы все правильно говорят: кто когда родился, какое значение имеет описание дуба в «Войне и мире», но у подростков резко падает интерес к чтению. Кроме того, в этом году выпустим сборник «Серапионовы братья», который в свое время не был напечатан. В Финляндии нашли рукопись, которую сдали в набор в 1921 году, но из-за того, что Финляндия уже отделилась, он не был напечатан.
