Интервью с Максимом Головиным и Александром Назаровым. Новый альбом группы One Way называется «24 дня тишины». Перед тем как записываться, Макс молчал ровно 24 дня. Обдумывал все, что хотел сказать.
Для начинающих музыкантов важно использовать каждый шанс заявить о себе.
— Говорят, как корабль назовешь, так он и поплывет. Поэтому давайте начнем с названия группы, кто его придумал и зачем?
Макс: У наc очень интересная история. Наверное, все, кто смотрели американские фильмы, замечали указатель «One Way» на дорогах. Этот знак заключает в себе глубокий смысл, который мы не могли не использовать. Так что мы пользуемся бесплатной рекламой голливудского качества. В 2011 году мы с Сашей, устав от бесконечной смены коллективов, решили создать совместный проект с совершенно новым звучанием. И уже с первых репетиций начали экспериментировать со звуком.
Саша: Да, выбор названия группы был нелегким: мы перебрали множество вариантов, но в итоге оно само нашло нас. Перепробовав множество коллективов и инструментов, мы в итоге пришли к тому, что сейчас имеем: я выбрал гитару, а Макс вокал. С таким предпочтением мы начали творить в различных направлениях поджанров рока. Вот так и образовалась наша группа и стиль музыки.
— Кто у Вас поэт, кто музыку пишет? Обязанности распределены или творите одновременно?
Макс: В основном составе двое участников: я — вокалист, Саша — гитарист. Мы сотрудничали с несколькими диджеями, которые выступают с нами. Сейчас нас трое: я, Саша и наш вновь прибывший DJ — Gri. Я занимаюсь текстами и концепцией — это моя стихия. Саша пишет музыку, создает материю композиции. У нас достаточно жесткая супервизия: готового, записанного материала намного больше, чем выпущенных треков. Это дает возможность создавать только качественный продукт, отбрасывая то, что на данный момент не актуально.
— Свои песни Вы позиционируете как диалоги. А кто персонажи диалогов?
Макс: Я сам себе задаю вопрос, я создаю картину. Каждая наша песня — набор вопросов и ответов, высказываний, утверждений. А с кем я дискутирую? Наверное, сам с собой, пытаюсь найти ответы на свои же вопросы.
— У Вас есть песня, которая является визитной карточкой?
Макс: Для нас визитная карточка — скорее песня, определяющая наш стиль, наше звучание на данный момент времени. То есть та песня, из концепции которой проистекает концепция альбома или выступлений. В самом начале это была песня «Стоп», сейчас — «Беги». Думаю, самые сильные наши песни в музыкальном и поэтическом плане, песни «задающие тон».
Саша: Песню «Беги» мы позиционируем как новое направление, новый виток развития жанра. Сравнив её с песнями из предыдущего альбома, разницу заметит любой человек. Думаю, это не предел, и нам всегда будет, чем удивить слушателей.
— В песне «Стоп» звучит вопрос: если завтра война? Вам близки апокалиптические мотивы?
Саша: Да такие мотивы близки, как и многим другим альтернативным командам. Тем более, подобные мысли в последнее время яро навязываются телевидением и СМИ: практически в любом выпуске новостей можно услышать про очередной военный конфликт или о конце света. Мы перенасыщены такой информацией и вынуждены ее перерабатывать в своем творчестве.
— Так война возможна? А конец света?
Макс: В политическом смысле не могу сказать что-то конкретное по этому поводу –— не моя стихия. Политическая война деструктивна по своей природе, я же в этих строчках говорю о бездне, о пространстве между людьми. Что если сегодня был последний день, что если этот день уже прошел? Что если уже никогда больше нельзя? Наверное, самое горькое — отсутствие свободы действий и выбора. Добротный такой фатализм. Война — это состояние, я каждый день нахожусь в состоянии войны: осмысливая борющиеся внутри меня вещи, я творю. Апокалипсис для меня — смерть личности, отсутствие точки несогласия с обществом, мнением, другой личностью.
Саша: Я думаю, что в наше неспокойное время возможно всё. Война и конец света — очень актуальные и популярные темы, нельзя не воспользоваться ими хоть в одной песне.
— А вот еще композиция с несколько скользким названием — MDMA. Экстази — это зло или как? Для вдохновения допинги нужны?
Макс: MDMA — метафора, песня «от противного». Это произведение в какой-то степени о грязи, в какой-то степени о любви. Кислотной такой, обезличенной и клубной, что ли. Квинтэссенция романтики 2000-х. Эта песня всегда была самой спорной в нашем репертуаре и все, что можно о ней сказать — не стоит воспринимать вещи буквально, всегда нужно подмешивать капельку самоиронии в восприятие всего. Я не боюсь писать и говорить о наркотиках, расшевеливая при этом осиное гнездо общества, привыкшего к мягкому, англоязычному, политкорректному року. Хочу, чтобы люди были готовы смотреть в глаза некоторым сторонам жизни, если даже они неприятны.
Допинги? Да, нужны. В нашей жизни всегда есть место допингам — я не говорю о веществах: для кого-то допинг — улыбки любимых или расставание. А для кого-то — наркотики или алкоголь. Для любого движения нужна стимуляция.
Саша: Нет, конечно, наркотики и другие подобные вещи я не поощряю. Для того чтобы творить и сочинять музыку, мне, по крайней мере, допинги не нужны. Главное — желание творить. Творчество не купишь допингом.
— О любви Вы поете, о романтических переживаниях? В наше время романтизм остался?
Макс: Скорее, я бы назвал нас приверженцами урбанистической романтики — так точнее всего характеризуется наш стиль. Конечно, романтические переживания нам не чужды, рок-музыка никогда не будет перенасыщена ими. Накладываясь на личность человека, перерабатываясь им, они создают уникальный рисунок — как линии на ладони.
— Сами вы больше романтики или реалисты?
Макс: Как ни странно – реалисты. Романтика в обыденном понимании обязывает, ставит музыканта в определенные рамки, не давая ему вырваться за пределы стереотипных метафор. В нашем творчестве признание и осмысление реалий, поиск ответов на вопросы — уже, собственно, романтика. Что-то вроде цветов на асфальте, урбанистической любви.
Саша: Да, скорее реалисты, хотя и романтиками быть неплохо. Но вот как-то не получается пока что. Реализм ближе нашему творчеству.
— Теперь давайте поговорим о новом альбоме «24 дня тишины». Что за метафора скрыта в названии?
Макс: 24 дня тишины – это ответы. То есть уже не диалоги. Я повзрослел вместе с этим альбомом. Перед тем как сесть записывать, молчал ровно 24 дня — искал в себе всевозможные неровности и нестыковки. Мы подходили к новой, более зрелой и фундаментальной записи и я объявил «день тишины», как перед выборами. Обдумал все, что хотел сказать, собирал все, что накопилось во мне к тому моменту.
Альбом о надежде, скорее даже, о разбитых мечтах, этакое лишение невинности в хорошем смысле. Со многими мечтами прошлого периода я расстался и очень долго, даже, наверное, слишком, искал в себе силы обнажить некоторые вещи публично, сказать об этом.
Альбом готовых ответов. Кто я? Кем я буду в полной тишине, в полной темноте и абсолютно один? Альбом о надежде и заявление о самоценности личности; этим альбомом мы вонзаем свой флаг в почву российской рок-музыки. Пережив определенные вещи, я не сдамся без боя.
— Где записывались? Можно, поинтересоваться, дорогое ли это удовольствие? Некоторые музыканты считают, что в Питере мало достойных студий, так ли это?
Макс: Не так дорого как хотелось бы, но не так дешево, чтобы за это было бы стыдно. Вопрос денег был на втором плане, на первом была запись. Мастеринг мы делали за границей, благо в наше время для этого не нужно никуда выезжать. Достойных студий немало, их никогда не мало — это всего лишь инструмент, так же как и гитара или барабаны в разных руках звучат по-разному. Студия в нашем понятии — место, где звук становится цифрой, где мы просто реализуем уже готовую идею. Как готовая лапша: трудно испортить. Мы никогда не испытывали перед ними трепета — в альбоме есть партии и звуки, записанные дома, в дороге, на вечеринке, в метро.
Саша: Записывали, в том числе, и на одной из студий Санкт–Петербурга, и это совсем не дешево. Особенно для группы с таким специфическим звуком, как наша. Хоть и кажется кому-то, что ничего сложного в создании музыки нет, на самом деле, это не так.
— Вообще, в Питере есть условия для развития рок-музыки?
Макс: Однозначно, условия есть. Для начинающих музыкантов важно использовать каждый шанс заявить о себе, грамотно отфильтровывать поступающие предложения, наращивать связи и не бояться выступать перед часто безразличной аудиторией завсегдатаев клубов. Поиски возможностей — тяжелая работа, способности к которой есть только у искренне верящих в себя и свой успех людей. Именно они и являются определяющим фактором развития рок-музыки, как впрочем, и любой другой деятельности. Рок-музыку развивают музыканты, а не места и условия, для успеха достаточно просто очень много работать.
Саша: Я считаю, что если и есть, то весьма скромные, поскольку у нас рок-музыка не так востребована, как другие жанры. Современная альтернативная сцена — сплошной андеграунд. И в Петербурге дела идут нелегко, раскрутиться среди сотен групп очень и очень сложно. Да и само занятие музыкой я бы не назвал простым и дешевым.
Питерским командам, по крайней мере, большинству из них, очень тяжело держаться на плаву.
— У Вас есть любимая площадка для выступлений? На какой площадке было очень круто?
Макс: Круче всего большие залы — покажите мне того, кто так не думает? Мы — команда для большой сцены, пусть это не прозвучит пафосно. Наша музыка создавалась под большие залы в самом прямом смысле, то есть технически. Мы используем видеооформление, под каждую песню расписан план освещения сцены, у каждой из них есть свой характер, звук, цвет. Эти элементы выступления могут быть реализованы в полной мере только при наличии соответствующего концертного оборудования.
Саша: Любимой площадкой можно назвать клуб «Зал ожидания»: приятное место, хороший аппарат и акустика помещения. А действительно круто было на открытой сцене Метро Onstage. Выступать на open air — совсем не так, как в клубе, совершенно другие ощущения.
— Хочется спросить, рок — это, вообще, оптимистично или пессимистично? Имею в виду рок-музыку, а не рок как судьбу. Хотя и о судьбах можем поговорить.
Макс: Рок-музыка не есть оптимизм или пессимизм в чистом виде. Это квинтэссенция эмоций, переживаний, продуктов внутренней борьбы личности. Она реалистична и несет в себе актуальные для текущего момента веяния, является отражением времени и поколения, которому принадлежит. Если говорить о роке во втором его значении, я могу сказать, что моя судьба — нести своей музыкой в сознание общества новые острые идеи, свое видение мира со всей его грязью и красотой.
Саша: А я считаю, что рок-музыка была, есть и будет самой оптимистичной ноткой в жизни. Рок — это наше всё! Для меня, как исполнителя, это – не просто звук, а частичка души, которая отправляется в путешествие в сознание слушателей. Рок-музыка — это когда ты вкладываешь душу в написание очередной композиции.
— Давайте, все-таки о судьбе. Вы верите, что все заранее предопределено или у каждого человека есть варианты?
Макс: Большинство людей способны менять свою жизнь лишь внутри четко заданной системы координат. Для многих судьба определяется условиями, в которых они родились и существуют. Выйти за границы системы, нарушить естественный ход вещей, значит, по сути, бросить вызов судьбе. Так что варианты есть у всех, вопрос лишь в масштабе изменений.
Саша: Лично я считаю, что человек всего достигает лишь своим упорством и желанием добиться поставленной цели. Хотя и это можно назвать его судьбой. Настолько философский вопрос, что обсуждать можно вечно.
— Есть что-то такое, что Вы хотели сделать, но так и не сделали?
Макс: Каждый день приносит мне новые желания, которые еще не были реализованы. Потворствовать им или бороться с ними, осмысливать их ценность — есть краеугольный камень творческой деятельности. Некоторые из них остаются не исполненными, являясь побочным продуктом, и о них я не жалею.
Саша: Есть у меня одна безумная и навязчивая идея: хочу прыгнуть с парашютом. Но из-за боязни высоты пока никак не могу решиться.
Понравилось? Подписывайся на паблик! Следи за творчеством!
One Way
Альтернатива
Образовавшись в середине 2011 года, уже в ноябре группа выпускает свой дебютный альбом из 6 треков, каждый из которых — дерзкий эксперимент, как с привычными всем мелодиями, так и откровенно новым звуком.
Драйв гитары неразрывно сплетается с электронными ритмами — альтернативщики из Петербурга делают свой ход. Никаких уступок. Форма и содержание должны быть одинаково прекрасны.
onewayband@yandex.ru
+7-952-668-08-68
в контакте
сайт
