Элеанора Свешникова. Спонтанность кадра

Спонтанность кадра — и первое впечатление о человеке, оставшееся на пленке, зачастую оказывается самым верным.

— Элеанора, Вы, должно быть, уделяете много времени своей работе. Никогда не угасает желание запечатлеть множество индивидуальных и по-своему прекрасных моментов?

— Вы совершенно правы, желание работать и оставить на пленке или в цифровом виде как можно больше воспоминаний и эмоций — не угасает. Я много фотографирую для себя, «в стол», чаще всего, эти фотографии видят только самые близкие люди. Это может быть случайно подсмотренный сюжет на улице, или даже красивый бокал с соком, или необычная форма облаков, закат… Но это, скорее, личное.

В творчестве, которое я открываю зрителю, я избрала направлением жанровый фотопортрет. Я стремлюсь заставить зрителя взаимодействовать с изображенным на моей работе человеком, почувствовать ход его мыслей в тот миг, когда я нажала кнопку спуска. Образ и состояние для меня — основное. Хотя я не боюсь отходить от основной линии и создавать подборки фотопортретов на заказ в духе «красивая картинка». Этому очень помогло получение среднего специального образования по профессии «Фотограф», я научилась работать, исходя из пожеланий клиента.

— Аналоговое фото требует специальной химии, массу оборудования, легко ли в современные времена всё это достать? Где приобретаете необходимое?

— Поначалу, когда я слабо во всем разбиралась, было очень нелегко. Я с трудом себе представляла устройство проявочного бачка, а уж фотоувеличитель казался мне диким зверем, которого невозможно приручить. Поэтому пленки я отдавала в проявку. Это время закончилось, в основном, благодаря моему обучению в Оптико-Механическом Лицее, где меня научили не бояться самого процесса, а управлять им.

Приобретаю в Интернет-магазинах… Мечтаю о своей собственной лаборатории, а пока печатаю в учебной.

— Вы профессионал, определенно, имеете свои стиль, вкус и предпочтения. Часто они не совпадают с желаниями клиентов? Как избегаете конфликтных ситуаций, ведь клиент всегда прав?

— Я стараюсь заранее очень подробно оговорить с клиентом то, что он хочет получить, и то, что я могу ему дать. На моей практике конфликтных ситуаций не было, было несколько моментов непонимания, которые были решены на месте, во время съемки, оперативно. Такое бывает, и этого не следует бояться, это просто часть работы.

— Недавно прошла ваша персональная выставка в стенах РАХ (Российская Академия Художеств), где было отпечатано тридцать работ вашими руками. Расскажите, пожалуйста, об этом подробнее.

— Да, это был (и, надеюсь, еще будет в ближайшее время на других площадках) грандиозный проект. За месяц мне надо было отснять всех преподавателей СПбГАИЖСА им. И. Е. Репина, имеющих академические звания, в их мастерских, в процессе работы и во время взаимодействия со студентами. И не просто отснять, а проявить и напечатать вручную в размере 50×50 см. Словом, мой день начинался с поездок по мастерским и увлекательнейшего общения с настоящей творческой элитой Санкт-Петербурга, а заканчивался в лаборатории, в которой я порой задерживалась чуть ли не до полуночи. Мне очень помогали мои преподаватели (я сейчас прохожу повышение квалификации до 4 профессионального разряда, и печатала я у себя в Alma Mater), Рудаков Валерий Юрьевич, Атомный Эл Юрьевич и Морозов Сергей Борисович. Они поддерживали меня, как могли, направляли мою руку время от времени, когда от нервов или спешки я совершала ошибки. Я им очень благодарна.

После того, как выставка была подготовлена, для меня все, как в тумане… Поезд в Москву, с вокзала — прямо в Академию, при мне работы развесили и Зураб Константинович Церетели похвалил экспозицию… На следующий день — Заседание Президиума, и меня награждают за экспозицию фотографических работ Благодарностью Академии — это первая серьезная награда в моей жизни.

Сейчас выставка приехала в Петербург, и я надеюсь провести ее снова.

— Вокруг ретуши в фотошопе и в аналоговой фотографии было много споров, выглаженые кукольные лица на фото были и в 19 веке и сейчас. Где вы проводите границу искусственного вторжения? Что приемлемо, а что нет?

— Я не люблю выглаженность на пленочных снимках, поэтому отпечатки я не ретуширую. Даже если попала какая-то пылинка, не в пылинке дело, а в глубине фото, которую позволяет серебряная технология. Фотография проходит много этапов, прежде чем оказаться у вас в руках: экспозиция, проявка, фиксирование, промывка, сушка, резка, снова экспозиция (уже на бумагу), проявка, фиксирование, промывка и сушка. Если в середине процесса на негатив закралась пылинка — так тому и быть! Тем более, я противник цифровой ретуши пленочной фотографии.

Но свои цифровые снимки я всегда ретуширую, я владею разными техниками ретуши, от поверхностной, до глубокой — например, в моем дипломе была «глянцевая ретушь в четыре этапа».

— Будем ждать приглашения на выставку! А сколько времени в среднем занимает один снимок?

Я всегда стараюсь подлавливать какие-то эмоции, неожиданные сюжеты, очень редко я именно «ставлю» модель.

— Мои модели и клиенты часто поражаются тому, как быстро я снимаю. Казалось бы, только что я вошла в мастерскую, сняла пальто — и вот уже вся пленка отснята, а человек не понимает — как? Как он мог упустить тот самый момент? Дело в том, что я всегда стараюсь подлавливать какие-то эмоции, неожиданные сюжеты, очень редко я именно «ставлю» модель. Для меня важна спонтанность кадра — и первое впечатление о человеке, оставшееся на пленке, зачастую оказывается самым верным. Работая над выставкой, я заметила, что из шести отведенных на каждого художника кадра, почти всегда самый удачный — первый, «пробный» кадр.

— С чем работаете чаще, с пленочной фотографией или все-таки с цифровой? Почему?

— Конечно, я гораздо больше люблю работать с пленкой, нежели с цифрой, и стараюсь уделять серебряной фотографии как можно больше времени и души. Но заказчики нередко предпочитают цифру, оно и понятно — в наш век сверхбыстрых технологий и запросов не все будут ждать, пока я проявлю, просушу, напечатаю, отглянцую…

А цифровые снимки, обработанные в фоторедакторе я высылаю клиенту в вечер того дня, когда проходила съемка.

— Бывали форс-мажорные ситуации при съемке?

— Один раз было. Я снимала в студии модель, и на потолке был закреплен осветительный прибор. И, несмотря на то, что я все, казалось бы, сделала по технике безопасности, лампа самопроизвольно отъехала и опустилась, когда я снимала с позиции «согнутых ног». Модель промолчала. Я распрямилась и… Получила сильное сотрясение мозга, даже пришлось провести в больнице около двух недель. Больше никаких форс-мажорных ситуаций, слава богу, не было.

— А отказывались ли вы когда-либо от работы? Может, существуют направления, которыми вы принципиально не будете заниматься?

— Один раз отказалась снимать, когда предложили порнографическую съемку. В остальном, я толерантна к пожеланиям заказчиков и всегда стараюсь им соответствовать.

— Клиенты вас балуют? Каким образом?

— Да, случается. Иногда клиенты, зная о моем увлечении Китайской чайной культурой, дарят мне дорогие сорта чая, а некоторые, услышав, что я коллекционирую пленочные фотоаппараты, отдают мне свои старые камеры, и это далеко не «Смены» и «Зениты»!

— Существует ли степень сложности в вашей профессии или у творческих натур все держится на настроении и погоде за окном?

На погоду не обращаю внимания, на свое настроение — обычно тоже. Если есть заказ — беру оборудование и иду (или еду)

— На погоду не обращаю внимания, на свое настроение — обычно тоже. Если есть заказ — беру оборудование и иду (или еду). Сложности бывают, начиная с веса самого оборудования (например, у меня персональный студийный свет, который не так-то легко хрупкой девушке носить на себе), заканчивая условиями самой съемки. Случается, что в помещении, есть только одно место, куда можно поставить осветительный прибор, и только две точки, с которых реально можно снимать. Я сталкивалась с такими ситуациями. Приходится подстраиваться, придумывать варианты решения проблемы прямо на ходу.

— Что вас связывает с Архангельском?

— В Архангельск меня потянуло после знакомства с живописью великого советского художника Дмитрия Константиновича Свешникова. Даже не в сам Архангельск, а в область. Это великий художник, на чьих полотнах я увидела отражение жизни ненских народностей, одного взгляда на картину «Хозяин Тундры» достаточно, чтобы почувствовать колорит этой местности. По воле судьбы спустя некоторое время я стала женой сына этого художника, скульптора Валентина Свешникова, и по моей просьбе мы несколько раз летали в Архангельск, где я действительно чувствую себя свободной…

Возможно, на какое-то время я уеду туда пожить в одиночестве, чтобы многое переосмыслить для себя. Наряду с Санкт-Петербургом, это мой любимый город.

— Помните тот самый момент, когда внутренне загорелись и поняли, что хотите заниматься именно этим, приносить людям радость своими снимками?

Долгое время фотографировала только одного человека, с которым у меня на тот момент были близкие отношения, и думала, что мое творчество на этом и закончится.

— Как ни странно, да, помню. Я долгое время фотографировала только одного человека, с которым у меня на тот момент были близкие отношения, и думала, что мое творчество на этом и закончится. Но однажды я взяла в руки пленочный фотоаппарат (мой первый — Canon на батарейках, полуавтомат), и заставила себя выйти из клетки, в которую сама же себя посадила. Помню, пригласила на съемку красивую девушку немного андрогинной наружности, и мы с ней гуляли по заснеженной Москве, иногда останавливались, она снимала куртку, садилась на снег или просто замирала — и я фотографировала…

— Чем вас привлекает андрогинность?

— Андрогинность завораживала меня года два-три назад стертостью граней и безусловностью красоты. Я общалась с известными андрогинными персонажами, фотографировала периодически… Сейчас этот интерес у меня утих, сейчас я больше уделяю внимания содержанию, нежели форме.

— Вы фотографируете звездных персонажей?

— Из звездных персонажей я фотографировала очень многих известных в России и за рубежом художников — Зураба Церетели, Важу Окиташвили, Альберта Чаркина, Веру Мыльникову, Хамида Савкуева и многих других. Я много взаимодействую с художниками, с Академией, с Институтом имени Репина, так исторически сложилось, и поэтому такие контакты смогли зародиться. Из нехудожественной среды я фотографировала режиссера Алекса де ла Иглесиа, актера Марио Кассеса (на премьере фильма «Ведьмы из Суггаррамурди») и рок-музыканта Майю Котовскую, более известную как Канцлер Ги.

— Что самое главное — в звездных моделях? Они поднимают статус фотографа? Заряжают энергией?..

Для меня звездная модель, как и любая другая модель — это прежде всего человек, личность, которую надо уловить.

— Сложно сказать. Для меня звездная модель, как и любая другая модель — это прежде всего человек, личность, которую надо уловить. Но некоторые люди действительно заряжают своей энергией, например, Зураб Константинович Церетели. Я четыре часа провела в его мастерской, пока он трудился над новой картиной, я снимала процесс на пленку и на цифру, и, знаете, совсем не устала! Хотя и был уже поздний вечер…

— Ваши пожелания человечеству?

— Мои пожелания каждому — оставаться собой, ведь именно своей уникальностью мы делаем мир прекрасным!

Элеанора Свешникова

Фотограф, фотолаборант, фоторетушер

Участник многих выставок, имеет награды. Снимет на цифру и пленку, пленочные снимки печатает вручную. Из цифровых снимков создаёт фотокниги индивидуального дизайна. Работает с заказами практически любой сложности. Москва, Петербург и Архангельск.